В детстве мечта летать подобно птицам носит весьма прагматичный характер – нам кажется, что было бы восхитительно, если бы у людей были крылья и они смогли бы полететь куда угодно. Со временем желание обладать крыльями преобразовывается обретает более символический характер – в сложных психологических ситуациях, кажется, единственно возможным вариантом благополучного развития событий остается полет, подобно птице.

Главная героиня пьесы Островского «Гроза» находится в сложной ситуации практически всю свою жизнь. В детстве она испытала материальное затруднение, став замужней женщиной, узнала о психологическом, моральном давлении. Испытуемый накал эмоций выражается у девушки в качестве мечтаний с элементами фантастики – ей хочется по воле волшебства очутиться в мире без проблем и негодования.

Монолог Катерины:

«Отчего люди не летают? … Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?…

И до смерти я любила в церковь ходить! … А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют …

Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу… А какие сны мне снились… какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то …

Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану — мыслей никак не соберу, молиться — не отмолюсь никак.

Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается.

Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью… не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне… как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…»

Итог: Катерина по своей сути очень тонкая и чувствительная натура, ей сложно отстоять свою независимость, избавится от психологического давления со стороны свекрови, из-за этого девушка страдает. Она чистая и добрая душа, поэтому и все ее мечты обозначены чувством нежности и позитива. Она не видит возможности испытать счастье в реальной жизни, но в своих снах и грезах она может все: и летать по воздуху как птица, и прислушиваться к нежному воркованию.

Варвара. Что? Катерина. Отчего люди не летают? Варвар а. Я не понимаю, что ты говоришь. Катерина. Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? (Хочет бежать.) Варвара. Что ты выдумываешь-то? Катерина (вздыхая) . Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем. Варвара. Ты думаешь, я не вижу? Катерина. Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, --у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития" разные, либо стихи поют2. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было! Варвара. Да ведь и у нас то же самое. Катерина. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану -- у нас тоже везде лампадки горели -- да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то. Варвара. А что же? Катерина (помолчав) . Я умру скоро. Варвара. Полно, что ты! Катерина. Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или.. . уж и не знаю. Варвара. Что же с тобой такое? Катерина (берет ее за руку) . А вот что, Варя: быть греху какому-нибудь! Такой на меня страх, такой-то на меня страх! Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что. (Хватается за голову рукой.) Варвара. Что с тобой? Здорова ли ты? Катерина. Здорова.. . Лучше бы я больна была, а то нехорошо. Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану -- мыслей никак не соберу, молиться -- не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду.. . Варвара

Драма «Гроза» занимает центральную позицию в творческом наследии А.Н.Островского. Монолог «Почему люди не летают, как птицы?» потрясает своей глубиной и искренностью. Главная героиня пьесы - Катерина Кабанова - вызывает у читателя сочувствие и восторг. Она одна выделяется среди общества, в котором процветают жестокие нравы и ханжеское поведение.

В то же время героине явно не хватает внутренней силы, чтобы противостоять социальным устоям и отстаивать собственную индивидуальную позицию. Несмотря на мечтательность, она не умеет понять саму себя, не знает, чего в действительности желает достичь в этой жизни. Драма Катерины Кабановой - это трагедия нереализованной индивидуальности, стремления к отнятой свободе.

В чем ограниченность героини?

Девушка выросла в семье, где много времени уделяли религии и разным священным обрядам. В то же время она не получила даже минимального образования, которое позволило бы ей в дальнейшем разбираться во многих вещах и рассуждать на глубокие темы. Катерина любила бывать наедине с собой, мечтать, но не строила никогда планов по поводу счастливого замужества. Она на личное счастье всегда смотрела как-то из-за угла, словно не могла представить того, что оно ее когда-нибудь коснется. Такое мировоззрение порождает многочисленные иллюзии и формирует ложное представление о жизни в целом.

Островский Александр Николаевич создает картину неустроенной одинокой души, которая мечется по свету и не знает покоя, нигде не может найти утешения, своего места в мире. Эта личностная драма настолько глубока и пронзительна, что затрагивает самые потаенные сердечные струны.

Неудовлетворенность жизнью

Катерина вошла в дом Кабановой, но не стала его частью. Вся душа ее внутренне противилась тому, что происходило в этих стенах. Девушка с самого начала чувствовала себя лишней, но ничего поделать не могла: не по своей воле вышла замуж, не могла принимать самостоятельные решения. Как в такой атмосфере было появиться чувству довольства жизнью и гармонии, льющейся через край?

«Почему люди не летают, как птицы?» - это крик о помощи, который так никто и не услышал. В этом монологе Катерина рассуждает не столько о физической невозможности человека осуществить полет, сколько о собственной ограниченности в отчаянном недовольстве и смутном желании что-то изменить. У молодой женщины нет ни плана самореализации, ни подлинного стремления к изменению окружающей реальности. Катерина не воительница, она страдает даже не по собственной воле. Вот о чем рассказывает драма «Гроза» (Островский). Катерина подтверждает невозможность прийти к внутреннему преображению.

Потребность в любви

Как и все юные девушки, Катерина наверняка втайне мечтала о большом и светлом чувстве. Но ее возвышенные мысли остались только грезами. Ей не довелось испытать большой любви, она еще ни к кому не питала сильной привязанности, как ее выдали замуж за нелюбимого человека. Тихон Кабанов - слабый, безвольный, тот, кто не смог взять ответственность не только за благополучие жены, но и за свою собственную судьбу. Позже Катерина встречает Бориса и влюбляется в него без памяти. Это чувство родилось в состоянии затворничества, и молодая женщина надеялась на то, что, возможно, ей удастся согреться у истоков этого начала.

Островский Александр Николаевич очень тонко подчеркивает глубину личной нереализованности своей героини: у нее нет в жизни никакой отрады, она живет в доме мужа и свекрови и чувствует там себя чужой, одинокой, ненужной. «Почему люди не летают, как птицы?» - это отчасти риторический вопрос. Будь у Катерины крылья за спиной, она покинула бы нелюбимого супруга и ушла не оглядываясь. Этим глубоким внутренним вопрошанием она подчеркивает невозможность изменить ситуацию, отсутствие в жизни значимой поддержки и помощи.

Характер и неукротимая жажда жизни

Как бы ни страдало живое сердце в этой дикой атмосфере холодности и ненужности, героиня остается верной себе. Она так и не смогла принять те законы, по которым ей приходилось жить, те, что навязывались извне. Воспоминания об отчаянных поступках, совершаемых в детстве («Помню, обидели меня чем-то дома, так что я сделала!»), только подчеркивают непростой характер героини. Ее не удовлетворяет перспектива всю жизнь подчиняться мнению большинства.

«Почему люди не летают, как птицы?» - это монолог отчаяния, глубокое внутреннее вопрошание, адресованное себе самой.

Несчастная любовь

Стремление к свободе и желание обрести целостность с самой собой были бы неполными без встречи героини с Борисом. На самом деле она как будто была предопределена свыше. Их отношения нельзя назвать слишком близкими и доверительными. Катерина никогда не знала этого человека достаточно хорошо. В его образе она увидела возможность проявить собственное стремление к счастью. В частности, вопрос «Почему люди не летают, как птицы?» был адресован и ему.

Вместо заключения

Данное произведение может удивлять, наводить печаль, но оно не оставляет равнодушным читателя. Монолог Катерины заставляет задуматься о скоротечности жизни и многих упущенных возможностях, которые мы потом не можем вернуть.

Катерина: «Отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела».

(А. Островский)

Люди не летают так, как птицы, но мечта о полётах сопровождает человечество из века в век. Человек хочет летать сам, физически, – например, при помощи приспособлений, имитирующих крылья. Подобное желание рождается у него из чувства внутреннего полёта. Вот как передаёт это чувство героиня Островского: это когда стоишь на горе – и так и тянет тебя лететь!

Душа человека рвётся в небо. Это является не столько физическим желанием, а может, и категорически не физическим, а душевным переживанием, рождаемым печалью от собственной отягощённости и привязанности к земле. Люди рискуют своими жизнями, чтобы испытать чувство полёта, но никогда не удовлетворяются им полностью. Потому что желание духовной свободы не заменишь выбросом адреналина, хотя это и сильное эмоциональное переживание.

Эта статья не о тех, кто летает во сне или наяву. А о наших духовных полётах и о том, что мешает человеку постоянно испытывать то невероятное состояние душевного подъёма, которое возносит его на высоты имана. Почему нам не удаётся постоянно пребывать в состоянии религиозного подъёма? Что мешает оставаться на высоте духовности перманентно?

Ответ, как ни странно, предельно прост: наши привязанности привязывают наши крылья к земле. Бесконечные мирские удовольствия кроме приятности несут в себе опасность: если мы полюбим их, они могут превратиться в канаты, которые привяжут нашу духовность к этой дунье и будут мешать расправляться крыльям нашей души. Такими же канатами бывают зачастую и не всегда несущие в себе радость суета, быт, хлопоты – они тоже могут лишить нас умения летать душой.

Весь день – как день: трудов исполнен малых

И мелочных забот.

Их вереница мимо глаз усталых

Ненужно проплывёт.

<…>

И к вечеру отхлынет вереница

Твоих дневных забот.

Когда ж в морозный мрак засмотрится столица

И полночь пропоёт, –

И рад бы ты уснуть, но – страшная минута!

Средь всяких прочих дум –

Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта

Придут тебе на ум.

И тихая тоска сожмёт так нежно горло:

Ни охнуть, ни вздохнуть,

Как будто ночь на всё проклятие простерла,

Сам дьявол сел на грудь!

<…>

Вот так примерно, как в стихотворении Блока, и происходит: дневная суета настолько сковывает нашу духовную жизнь, что не просто не даёт расправиться крыльям, а придавливает к земле. Поэт нашёл меткое сравнение: «сам дьявол сел на грудь». Нечто похожее и происходит с нами, когда дела мирские одерживают над нами победу. Фактически это шайтан осёдлывает нашу жажду высоты.

Это вовсе не значит, что необходимо удалиться полностью от жизни человечьей и стать отшельником. Монашества нет в Исламе – оно не предписано для мусульман. Но соотношение между тем, как много места в нашем сердце занимают мирское и духовное, должно быть в пользу последнего, как ноль к сотне. Потому что бытовые дела и любимые наши приятности можно совершать таким образом, чтобы эти приземлённые и привычные действия становились актом поклонения (ибадатом), – а можно, делая то же самое, вместо приближения к Всевышнему Аллаху отдаляться от Него. Всё дело в нияте (намерении сердца) и в том, чем занято наше сердце в течение дня. Недостаточно просто словесного утверждения «я живу ради Аллаха», недостаточно перед каждым действием произнести вызубренную священную формулу «бисмилляхи ррахмани ррахим». Необходимо обратить своё сердце к Создателю и сосредоточиться на Нём. Не каждый сможет достичь такой постоянной концентрации, и произнесение «бисмилля…» напоминает и направляет наше сердце в правильном направлении.

Очень часто мы любим супруга (супругу) ради себя любимого, забыв о любви ради Аллаха, и тогда эти отношения становятся для нас такими же, как употреблённая ради удовлетворения своего нафса шоколадка. А могут быть одним из самых достойных способов любить Всевышнего Господина и поклонением Ему. Так же и отношения с родственниками, работа, домашние дела, произведение и выращивание потомства, покупка жилья, любимое хобби, отмечание праздников и преодоление будней – всё это имеет две возможности осуществления.

То, что мы делаем ради Аллаха, – может вознести нас на немыслимые высоты. Эти действия приводят нас к душевному парению, когда мы замираем в восторге и понимаем, чувствуем, осознаём, какое это чудо – вера! Легче всего подобное состояние даётся тем, кто только начал соблюдать религию Аллаха. Первое огорчение неофита – что это не будет постоянным его состоянием. То, о чём говорилось выше, постепенно начинает снова завоёвывать свои позиции в сердце верующего, и полёт затрудняется привязками. Сохранить и поддерживать себя на вершине духовной чистоты беспрерывно – это работа. Фактически это то, что предстоит нам делать ежечасно, пока мы живы. Потому что «мы живы» – это шанс.

Он с вечера крепко уснул

И проснулся в другой стране.

Ни холод утра,

Ни слово друга,

Ни дамские розы,

Ни манифест футуриста,

Ни стихи пушкиньянца,

Ни лай собачий,

Ни грохот тележный –

Ничто, ничто

В мир возвратить не могло...

Монолог 1.

Отчего люди не летают! Я говорю: отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе́, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать не́што теперь?

Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем. Такая ли я была! Я жила, ни об чём не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключик, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдём с маменькой в церковь, все и странницы – у нас полон дом был странниц да богомолок. А придём из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать, где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдёт. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!

Монолог 2.

Да здесь всё как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как всё это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А знаешь, в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идёт, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану – у нас тоже везде лампадки горели – да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, ещё только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чём молюсь и о чём плачу; так меня и найдут. И об чём я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно было, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы, и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образа́х пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.

Монолог 3.

Куда теперь? Домой идти? Нет, мне что домой, что в могилу – все равно. Да, что домой, что в могилу!.. что в могилу! В могиле лучше… Под деревцом могилушка… как хорошо!.. Солнышко её греет, дождичком её мочит… весной на ней травка вырастет, мягкая такая… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут, цветочки расцветут: жёлтенькие, красненькие, голубенькие… всякие, всякие… Так тихо, так хорошо! Мне как будто легче! А об жизни и думать не хочется. Опять жить? Нет, нет, не надо… нехорошо! И люди мне противны, и дом мне противен, и стены противны! Не пойду туда! Нет, нет, не пойду! Придёшь к ним, они ходят, говорят, а на что мне это? Ах, темно стало! И опять поют где-то! Что поют? Не разберёшь… Умереть бы теперь… Что поют? Всё равно, что смерть придёт, что сама… а жить нельзя! Грех! Молиться не будут? Кто любит, тот будет молиться… Руки крест-накрест складывают… в гробу! Да, так… я вспомнила. А поймают меня, да воротят домой насильно… Ах, скорей, скорей! Друг мой! Радость моя! Прощай!